Ко дню памяти свят. Киприана. К вопросу о времени основания  Московского Златоустова монастыря

Кондратьев И.И. 2017 ©.

Первое упоминание о Московском Златоустовом монастыре датировано 1412 годом и содержится в 4-й Новгородской летописи.
«В лето 6920 [1412] Езди владыка Иван на Москву к митрополиту Фотию, и тамо преставися Аким дьякон марта 9, и положен бысть в монастыри святаго Иоанна Златоустаго вне града».
Попробуем установить, когда же мог быть основан этот монастырь. Для начала определим круг монастырей существовавших в 1412 году «вне града», то есть вне пределов кремлёвских стен. Ограничимся шестью наиболее близкими к Кремлю монастырями, заведомо существовавшими в 14 веке: Богоявленский (посл. треть 13 в.), Высоко-Петровский (ранее 1379 г.), Сретенский (1397 г.), Зачатьевский (1360 г.), Андроников (1360-е г.), Никольский Старый (кон. 14 в.). Богоявленский монастырь считается изначально боярским. Высоко-Петровский и Сретенский – великокняжеские, причём Сретенский – первый из монастырей событийных, учреждённый на месте встречи иконы Владимирской Божией Матери. Зачатьевский, Андроников и Никольский Старый монастыри тесно связаны с митрополитами, причём Никольский Старый выступает как ближайшая к Кремлю митрополичья резиденция, а также место пребывания греческих и иных гостей митрополита. Московский Златоустовский монастырь не входит ни в одну из перечисленных групп и выступает, как можно предположить из факта погребения здесь дьякона Акима, в роли резиденции архиепископа новгородского в Москве.
Когда могло появиться в Москве особое Новгородское архиепископское подворье в виде монастыря и кто мог его построить? Для ответа на этот вопрос следует рассмотреть отношения Москвы и Новгорода в 14 веке со времени Ивана Калиты.
Отношения с Новгородом, представляли собой с 1330-х годов практически непрерывную войну, вызванную требованием Ивана Калиты об уплате «запроса царёва» и ответным нежеланием новгородцев нести бремя ордынской дани. В 1346 году в результате победы Симеона Гордого под Торжком новгородцы вынуждено признали его титульным князем. Однако смерть Симеона Гордого, а через шесть лет и его брата Ивана Красного сильно ослабили в Новгороде позиции московской княжеской династии, которую теперь представлял девятилетний отрок Дмитрий Иванович. Даже получив в 1362 году усилиями нового митрополита Алексия ярлык на Владимирское княжение, 12-летний Дмитрий Иванович получил в придаток и все московско-новгородские разногласия, которым прибавились московско-тверские, московско-суздальские, московско-нижегородские и московско-литовские.
Да и сама верховная церковная власть после смерти в 1353 году митрополита Феогноста переживала кризис, связанный с фактическим подчинением великим литовским князем Ольгердом большинства западных и юго-западных земель Древней Руси, и даже выводом их временно из-под ордынской зависимости. Недаром ещё Симеон Гордый доносил хану Джанибеку: «Ольгерд улусы твои все высек и в полон вывел. Если хочешь ему оставить, то и нас всех выведет к себе в полон, а твои улусы пустыми до конца сотворит. И так разбогатев, Ольгерд хочет тебе противен быть». Рождённая в этих обстоятельствах политическая программа «Русь Литовская», предполагала объединение всех прежних древнерусских княжеств вокруг литовской династии, что требовало испомещение общерусского митрополита именовавшегося «киевским и всея Руси» в Киеве, а не во Владимире-на-Клязьме, и уж тем более не в Москве.
Однако уже в 1299 году митрополит Максим переместил митрополичью кафедру из Киева во Владимир-на-Клязьме. Туда же был переведен из Киева весь митрополичий причт, тогда как в древней столице оставлен митрополичий наместник. Митрополит Пётр в 1325 году устроил в Москве митрополичью резиденцию. А Настольная грамота Патриарха Филофея, выданная митрополиту Алексию 30 июня 1354 года, подтвердила Владимир-на-Клязьме в качестве места кафедры Русских митрополитов с сохранением за ними Киева в качестве первого престола.
Ольгерду же нужен был особый митрополит для собственных владений либо общерусский, но подчиняющийся великому князю литовскому. Поэтому ещё при жизни митрополита Феогноста в Константинополь стали прибывать авантюристы вроде инока Феодорита, который в 1352 году был возведен в митрополичий сан Болгарским Патриархом Феодосием в Тырнове, был принят в Киеве, а новгородский архиепископ Моисей готов был признать его власть. В 1354 году из Литвы в Константинополь прибыл «Роман чернец, сын боярина Тферьскаго», так же получивший поставление от Болгарского Патриарха. Патриарх Каллист утвердил Романа в Литовскую митрополию с кафедрой в Новогрудке, а сам Роман тут же оспорил право митрополита Алексия на титул «митрополита всея Руси», подчинив своей юрисдикции Брянск, Смоленск и Киев. Да и сам митрополит Алексий в 1359 году был захвачен Ольгердом, ограблен и заточён, но смог бежать в Москву.
В 1375 году патриарх Филофей, уступая давлению Ольгерда, поставил на митрополию в Киев Киприана, назначив его наследником святителя Алексия на митрополичьем столе всея Руси. Митрополит Алексий и великий князь Дмитрий Иванович отнеслись к этому поставлению враждебно и стали искать приемников среди московских кандидатов, в числе коих был и отказавшийся от такого предложения Сергий Радонежский, и уступивший настоянию митрополита и великого князя великокняжеский духовник и печатник Митяй. После кончины митрополита Алексия, наступившей 12 февраля 1378 года, митрополит Киприан совершил попытку прибыть в Москву, однако был не только насильно выдворен за пределы Московского княжества, но ещё и подвергнут ограблению, унижению и бесчестью, совершенному по указанию великого князя, за что Дмитрий Иванович был предан митрополитом Киприанов анафеме.
В 1379 году из Москвы в Константинополь отправилось большое посольство с намерением добиться от патриарха поставления Митяя в митрополиты киевские и всея Руси. Однако Митяй скончался, так и не ступив на константинопольский берег, и посольство решило представить патриарху Нилу в качестве ставленника великого князя Дмитрия Ивановича переяславского архимандрита Пимена, который и был поставлен на русскую митрополию. При этом он был объявлен наследником Киприана, который также остался митрополитом. Великий князь Дмитрий Иванович, воспринял этот поступок Пимена как вероломство и предательство, а когда Пимен со своей свитой приблизился к Коломне, великий князь приказал его схватить и отправить в Чухлому. Так на Руси оба враждующих друг с другом митрополита оказались равно удалены от Москвы. Благословлял великого Дмитрия Ивановича князя на Куликовскую битву Сергий Радонежский.
В феврале 1381 года Дмитрий Донской послал за Киприаном, звать его на митрополию, однако уже в 1382 году после размолвки с великим князем Киприан вновь был удалён, а на его место призван Пимен, который, в свою очередь, в 1384 году был вновь отстранён от власти, а вместо него, по настоянию великого князя патриарх Нил поставил на митрополию суздальского епископа Дионисия. Так на короткое время на Руси стало три митрополита.
Митрополит Дионисий так и не смог вернуться в Москву, будучи схваченным киевским князем Владимиром Ольгердовичем, в темнице которого Дионисий и скончался 15 октября 1385 года. Остались Киприан и Пимен, оба неугодные великому князю, оба не признающие друг друга и оба действующие. Так митрополит Пимен в период до 1389 года, когда он был окончательно изгнан из Руси, успел рукоположить нескольких епископов, среди которых был архиепископ новгородский Иоанн (Порфирьев).
После изгнания Пимена единство митрополии под управлением Киприана было восстановлено. Великий князь Василий I Дмитриевич, вступивший на престол в 1389 году после кончины своего отца Дмитрия Донского, был очень расположен к митрополиту. Ведь именно Киприан летом 1387 года взял под свою опеку бежавшего из ордынского плена и укрывавшегося в Молдавии княжича Василия Дмитриевича, помог ему найти убежище в Литве и обручил с ним дочь Витовта Софью.
Одной из проблем, которая досталась Киприану от времени церковной смуты, была утрата митрополичьего апелляционного суда в Новгороде Великом. Новгородцы с 1385 года, пользуясь слабостью церковной верховной власти, перестали принимать митрополита для суда, отдав эти прерогативы своему архиепископу. Церковная независимость Новгорода, граничащая с автономией, разрушала единство митрополии. Поэтому в 1393 году Василий I объявил Новгороду войну, в результате которой новгородцы митрополита признали. Однако в 1395 году, когда Киприан прибыл в Новгород, в праве апелляционного суда ему было вновь отказано.
Таким образом, получается, что в 14 веке в условиях постоянной войны, митрополичьей неопределённости, церковного двоевластия, а то и троевластия, новгородские архиепископы, избираемые жребием самими новгородцами, имеющие прямые взаимоотношения с Константинополем и лишь утверждаемые Митрополитом Киевским и всея Руси, не имели надобности в собственной московской резиденции. Они просто игнорировали Москву, старательно находя другие площадки для встреч. Если же возникала необходимость посещать Москву, достойной и нейтральной резиденцией служил митрополичий Московский Старый Никольский монастырь.
Именно здесь, на митрополичьем подворье у Николы Старого удерживался более 2-х лет вызванный в Москву Василием I новгородский архиепископ Иоанн (Порфирьев). Важно, что арест был осуществлён не в форме исполнения решения суда, а в виде удерживания для решения святительских дел. Обычно, таким образом обоснованный арест лиц столь высокого статуса осуществлялся по месту нахождения их резиденции, каковой, вероятнее всего, у новгородского архиепископа в Москве тогда не ещё было.
В 1403 году архиепископ Иоанн был отпущен в Новгород «с миром» и более до 1412 года в Москве не появлялся. Полагаю, что отношения с митрополитом Киприаном у него так и не наладились. Вряд ли в этих условиях у новгородского архиепископа Иоанна (Порфирьева) нашлись бы возможности для строительства московской резиденции и необходимость в ней.
В 1406 году митрополита Киприана не стало. Наступил период митрополичьего безвремения, а митрополичье хозяйство пришло в сильный упадок, чему способствовала чума и нашествие Едигея, случившиеся в 1408 году. Следовательно, период с 1406 по 1408 годы мы также должны исключить из истории Златоустова монастыря.
Новый митрополит Фотий, который был хиротонисан 2 сентября 1408 года в Константинополе, до 1410 года находился в Киеве, а в Москву прибыл только 22 апреля 1410 года и сразу активно начал заниматься устройством своей резиденции и всего запустевшего хозяйства. Да столь ревностно начал, что нажил недругов среди бояр в окружении Василия I, поскольку многих из них восстановил против себя чрезвычайными поборами. Однако Василий I был всецело на его стороне. Полагаю, что тогда и наступили изменения в отношениях с архиепископом Иоанном, который к тому времени развернул широкое строительство церквей и монастырей в Новгороде. К тому же новгородский архиепископ и сам был сторонником специального церковного сбора – «подъезда».
Исходя из этого нам ничего не остаётся, как полагать, что Московский Златоустов монастырь был построен в период между 22 апреля 1410 (торжественный въезд митрополита Фотия в Москву) и 9 марта 1412 года (похороны дьякона Акима из свиты архиепископа Иоанна). Наиболее вероятный период строительства — 1411 год.